Жили два друга   ::   Семенихин Геннадий Александрович

«Знатно, знатно получается», – пробасил он после того, как стихли аплодисменты, и одобрительно посмотрел на Демина.

А вечером, когда закончились все работы по подготовке машин к утреннему полету, лейтенант задержал на стоянке Пчелинцева, доверительно взял его за локоть.

– Прогуляемся по лесочку, Леня.

– Давай, – охотно согласился воздушный стрелок.

Под ногами шуршали листья. Чернели стволы берез.

Окаемок солнца остро горбился на западе, падал куда-то за Вислу. Демин сдавленно рассмеялся.

– Черт побери, так и на самом деле можно возомнить о себе. Публикация, аплодисменты, фронтовой ансамбль взял на вооружение. Глядишь, и начальство в должности повысит. Армейское начальство любит, когда кто-нибудь из подчиненных на ниве искусств подвизается. А?

Но Пчелинцев не рассмеялся. Лицо его осталось холодным и строгим.

– Перестань острить, Николай. Ты сам прекрасно знаешь, что сейчас фальшивишь. Офицерскую славу не самодеятельными песенками завоевывают. Ее в кабине ИЛа потом и кровью добывают. Ты это лучше меня знаешь. А что касается аплодисментов, то они не так уж трудно зарабатываются. Пришлась нашим летунам под настроение твоя песенка, вот они и хлопали. Да еще скидку на то, что ты наш, полковой поэт, сделали. А испортиться, Николай, ты все равно не сумеешь. Ты летчик, и притом настоящий. С тобою ходить на цель одно удовольствие. Думаешь, я не замечаю, как ты меня от зениток бережешь. Иной раз так хвостом крутишь, что после полета из кабины выхожу – в глазах красные круги, и тошнит.