Жили два друга   ::   Семенихин Геннадий Александрович

 – Зарема делала вид, что сердится, но он-то хорошо понимал, как ей это приятно. Яркий румянец разливался на ее впалых щеках.

– Ладно, ладно, иди к той самой Зареме, а то сейчас обход и мне уй как достанется за нарушение распорядка.

На выходе его остановил главный хирург, попросил задержаться, и как только они оба очутились в застекленном отсеке, без улыбки спросил:

– Как вы ее нашли?

– Очень слабой, но бодрой.

– Да. Она вне опасности, – пригладив пушистые седые виски, заметил хирург, – и вы, ваше к ней отношение – это тоже один из сильнодействующих факторов. Но вот что я хотел сказать, – продолжал он не так уже ободряюще. – Зарема перенесла тяжелую операцию. Ее организму нужна огромная поддержка извне.

Короче говоря, пенициллиновая блокада. Мы делаем все, что в наших силах, но, увы, – он развел руками, – в больничной аптеке осталось с десяток ампул. А ее нужно держать на пенициллине еще недели две.

– Я все понял, – перебил его Демин. – Сколько еще ампул надо и сколько это будет стоить?

Хирург грустно улыбнулся:

– Дорогой мой летчик, ни в одной аптеке города пенициллина вы не найдете. Только на рынке, у каких-нибудь перекупщиков, и то за баснословные деньги.

– И все-таки сколько это будет стоить?

Хирург назвал цену. Надо было отдать все, что оставалось у них с Заремой на сберкнижке.

– Хорошо. Будет сделано.