JК
Жили два друга :: Семенихин Геннадий Александрович
Страница: 424 из 429 – А ты думал что? Если я директор виносовхоза, так я только этикетки на винных бутылках читаю? Зачэм так думал? Мы тоже идем в ногу с жизнью… Ва, какой мудрец нашелся!
Через несколько минут они уже пили вино из деревянного бочонка, и Чичико весело приговаривал:
– При каждой неудаче побольше пейте чачи, иначе вам удачи не видать…
– Да какая же это чача? – пожал плечами Демин. – Так, баловство, кисленькое какое-то, и только.
– Птеродактиль! – возмутился Белашвили. – Понимаешь ты в этом вине, как ишак в цитрусах. Этому вину, чтобы ты знал, сто лет.
Они заедали душистое терпкое вино холодной бараниной, лавашом, сулугуни и сациви, которое гость привез в специальном кувшинчике. Оба улыбались и, не умолкая, расспрашивали друг друга. И уже знал Демин, что Чичико вскоре же после войны уволился из армии, на родине окончил винодельческий институт и теперь уже пятый год директорствует в совхозе, а сюда приехал на какую-то научную сессию. Он раздобрел, посолиднел и весь был наполнен той устойчивой ясностью, какой обладают люди, у которых успешно идут дела. Они уже успели выпить и за встречу, и за дружбу, и за свой штурмовой полк, когда Чичико вдруг остановил выпуклые глаза на длинном цветном халате, висевшем над диваном, и тихо изрек:
– Прости, кацо, нехорошо получилось. Не с того мы сегодня начали.
– Как это не с того? – пожал плечами Демин.
Опустив глаза, Чичико спросил:
– Это ее халат, Коля? Заремочки?
Демин низко уронил голову.
– Давай за нее выпьем, не чокаясь, – мрачно произнес Белашвили. – Какая была чистая девочка!
Демин глухо всхлипнул и поднял стакан.
Через несколько минут они уже пили вино из деревянного бочонка, и Чичико весело приговаривал:
– При каждой неудаче побольше пейте чачи, иначе вам удачи не видать…
– Да какая же это чача? – пожал плечами Демин. – Так, баловство, кисленькое какое-то, и только.
– Птеродактиль! – возмутился Белашвили. – Понимаешь ты в этом вине, как ишак в цитрусах. Этому вину, чтобы ты знал, сто лет.
Они заедали душистое терпкое вино холодной бараниной, лавашом, сулугуни и сациви, которое гость привез в специальном кувшинчике. Оба улыбались и, не умолкая, расспрашивали друг друга. И уже знал Демин, что Чичико вскоре же после войны уволился из армии, на родине окончил винодельческий институт и теперь уже пятый год директорствует в совхозе, а сюда приехал на какую-то научную сессию. Он раздобрел, посолиднел и весь был наполнен той устойчивой ясностью, какой обладают люди, у которых успешно идут дела. Они уже успели выпить и за встречу, и за дружбу, и за свой штурмовой полк, когда Чичико вдруг остановил выпуклые глаза на длинном цветном халате, висевшем над диваном, и тихо изрек:
– Прости, кацо, нехорошо получилось. Не с того мы сегодня начали.
– Как это не с того? – пожал плечами Демин.
Опустив глаза, Чичико спросил:
– Это ее халат, Коля? Заремочки?
Демин низко уронил голову.
– Давай за нее выпьем, не чокаясь, – мрачно произнес Белашвили. – Какая была чистая девочка!
Демин глухо всхлипнул и поднял стакан.