Жили два друга   ::   Семенихин Геннадий Александрович

– Нучто? Огрела? – спросил он сухо, еле сдерживая гнев.

– Огрела, – миролюбиво признался Сашка, не замечая странной вибрации деминского голоса – Ты ее, что ли, в своем экипаже такой мегерой воспитал? Ничего, дай только срок. Сама еще ко мне прибежит.

– Что ты сказал?! – заревел Демин. Он шагнул к Рубахину и с такой силой встряхнул его за шиворот, что куда-то в пепельно-черную ночь полетели пуговицы с Сашкиной гимнастерки. – Вот что я тебе скажу, уважаемый донжуанчик: если только ты… – здесь Демин употребил такую длинную и складную матерную фразу, что Сашка даже рот открыл от удивления. – Если ты еще хоть раз осмелишься прикоснуться к этой девчонке, я у тебя ноги повырываю из того места, откуда они растут, и будешь ты на этом самом месте, которое тебе в детстве папа с мамой слишком мало полоскали ремнем, до самой своей Вятки ползти. Понял?

Рука Демина разжалась, и Рубахин как ошпаренный вылетел из беседки.

– Ненормальный, – пробормотал он, находясь уже на безопасном удалении. – Сам небось хочешь ее приручить.

– Валяй, валяй! – крикнул на прощанье Демин. – И запомни: в следующий раз шею сверну.

Он не рассказал об этом Магомедовой, да и зачем?

Она же ни в чем не повинна. Он был всегда доволен ее серьезностью и скромностью, умением с достоинством держаться среди мужчин, не обращать внимания на соленые словечки и шуточки.