JК
Жили два друга :: Семенихин Геннадий Александрович
Страница: 97 из 429Чудной человек! Неужели он не понял, что, когда, опираясь на плечи его и Пчелинцева, ковыляла Зарема на самолетную стоянку, волоча вывихнутую ногу, одного его обнимала она нежно. Упрямый человек, ничего не желающий знать, кроме своего самолета!
А вот Пчелинцев ее любит, любит пылкой открытой любовью и, вероятно, будет искать случая с ней объясниться. Что она ему тогда ответит? Ведь жаль будет обидеть веселого, умного Леню, такого искреннего и простодушного. Нет, она обязана заранее остудить его порыв.
Оп прозорливый и все поймет. И тогда не понадобится искать слова, чтобы смягчить короткое «нет». Они оба ей дороги, но она никогда не любила двоих. Был и есть только один, Демин, и к нему она привязалась задолго до того, как в их экипаж пришел назначенный воздушным стрелком Пчелинцев. Но лейтенант не хочет этого замечать. Странный человек, влюбленный в свой ИЛ, и только!
на куче брезентовых мешков продолжалась наивная карточная игра.
– Король козырной! – восклицал «папаша» Заморил. – Что, съел, Казань-Самара!
– А Казань-Самара его тузом… якши тузом, – хохотал Рамазанов. – Бери, бери, Пахомыч, богатый будешь, сдавать новую колоду будешь.
– Да ну его к ляду, – проворчал механик, – идем посмотрим, время подошло.
Они вышли на середину стоянки. Они тоже волновались и сделали вид, будто не заметили томящуюся Зару. Они были очень деликатными. Девушка посмотрела на часы. Ровно девять минут восьмого. Она сильнее вдавила в рыхловатую от песка землю конец палки.
А вот Пчелинцев ее любит, любит пылкой открытой любовью и, вероятно, будет искать случая с ней объясниться. Что она ему тогда ответит? Ведь жаль будет обидеть веселого, умного Леню, такого искреннего и простодушного. Нет, она обязана заранее остудить его порыв.
Оп прозорливый и все поймет. И тогда не понадобится искать слова, чтобы смягчить короткое «нет». Они оба ей дороги, но она никогда не любила двоих. Был и есть только один, Демин, и к нему она привязалась задолго до того, как в их экипаж пришел назначенный воздушным стрелком Пчелинцев. Но лейтенант не хочет этого замечать. Странный человек, влюбленный в свой ИЛ, и только!
на куче брезентовых мешков продолжалась наивная карточная игра.
– Король козырной! – восклицал «папаша» Заморил. – Что, съел, Казань-Самара!
– А Казань-Самара его тузом… якши тузом, – хохотал Рамазанов. – Бери, бери, Пахомыч, богатый будешь, сдавать новую колоду будешь.
– Да ну его к ляду, – проворчал механик, – идем посмотрим, время подошло.
Они вышли на середину стоянки. Они тоже волновались и сделали вид, будто не заметили томящуюся Зару. Они были очень деликатными. Девушка посмотрела на часы. Ровно девять минут восьмого. Она сильнее вдавила в рыхловатую от песка землю конец палки.