Живи и помни   ::   Распутин Валентин

Она улыбнулась ему неполной, наполовину придержанной, требующей поддержки и взаимности улыбкой и сказала:

- А я ведь тебя в первый раз сегодня только и увидела. Чудной ты с этой бородой.

- Почему чудной?

- Да какой-то... - Она засмеялась и так же прикусила, остановила смех. - Как леший. Я в бане понять не могла, кто со мной - ты или леший. Думаю, своему мужику берегла, берегла, а тут с нечистой силой связалась.

- Ну и как нечистая сила?

- Ничего. Но свой мужик лучше.

- Хитрая ты. Никого не обидела. Принеси-ка мне в следующий раз бритву, уберу я эту лохматину.

- Зачем?

- Чтобы не походить на лешего. - Он сказал и тут же одумался. - Хотя нет, не буду. Пускай торчит. Чтобы не походить на себя. Уж лучше на лешего.

- Господи! Что ж я мужика-то своего не кормлю, - спохватилась Настена. - Приехала тут разговоры разговаривать. - В заполохе она забыла, что они не успели еще двух слов сказать. - Ну, баба! Вот что значит: давно никто не колошматил.

Он внимательно посмотрел на нее и хмыкнул:

- Никто, говоришь, не колошматил?

- Ну.

- Соскучилась, что ли?

- Ну, так некому было на ум наставить. Ладно, садись, я счас.

- Надо хоть чаю поставить, - вспомнил он.

- Ставь - что ты стоишь, как неживой. Воды, что ли, у тебя тут нету?

Ей нравилось хоть ненадолго почувствовать себя хозяйкой и покомандовать над ним - так редко это случалось раньше, и неизвестно, удастся ли впереди.