JК
Живой :: Можаев Борис Андреевич
Страница: 147 из 160Из коровьего лизунца.
– Из чего?
– Лизунец коровий… Соль такая, камнями. Ее возле фермы бросают коровам для лизания. И в магазине такую же, камнями, продают.
– И вы едите такую соль? – Роберт Иванович покачал головой.
Полковник задел деревянной ложкой дымящуюся уху и, причмокивая, медленно спил.
– Ну, Федор, «Националь» перед тобой – что осел перед донским скакуном…
– Само собой, – охотно подтвердил Фомич, хотя и не понял, что такое «Националь».
– Этой ухой и маршала не грех потчевать, – восторгался полковник. – Роберт, ну-ка вынь-ка две баночки!
«А зачем тут баночки? – подумал Фомич. – Что в них может быть хорошего? Теперь бы водочки с литровку – коленкор другой».
Роберт Иванович полез в рюкзак (Фомич искоса поглядывал за ним).
Фомичу хотелось еще чем-нибудь порадовать полковника, он сказал:
– Чайку захочется после рыбки. Я вам сейчас такой колер заварю, что писать можно.
Он срезал в кустах несколько стеблей у самого корня шиповника, нарвал цвета ежевики да наломал веток черной смородины с зелеными ягодами и все это положил в ведро, зачерпнул воды из озера и повесил чай варить.
– А не отравишь своим зельем-то? – спросил полковник.
– Помрешь – ни один профессор не определит отчего. Вот заварю – за ухо не оттащишь… Пока мы с рыбой покончим, и чай подойдет.
– Из чего?
– Лизунец коровий… Соль такая, камнями. Ее возле фермы бросают коровам для лизания. И в магазине такую же, камнями, продают.
– И вы едите такую соль? – Роберт Иванович покачал головой.
Полковник задел деревянной ложкой дымящуюся уху и, причмокивая, медленно спил.
– Ну, Федор, «Националь» перед тобой – что осел перед донским скакуном…
– Само собой, – охотно подтвердил Фомич, хотя и не понял, что такое «Националь».
– Этой ухой и маршала не грех потчевать, – восторгался полковник. – Роберт, ну-ка вынь-ка две баночки!
«А зачем тут баночки? – подумал Фомич. – Что в них может быть хорошего? Теперь бы водочки с литровку – коленкор другой».
Роберт Иванович полез в рюкзак (Фомич искоса поглядывал за ним).
Фомичу хотелось еще чем-нибудь порадовать полковника, он сказал:
– Чайку захочется после рыбки. Я вам сейчас такой колер заварю, что писать можно.
Он срезал в кустах несколько стеблей у самого корня шиповника, нарвал цвета ежевики да наломал веток черной смородины с зелеными ягодами и все это положил в ведро, зачерпнул воды из озера и повесил чай варить.
– А не отравишь своим зельем-то? – спросил полковник.
– Помрешь – ни один профессор не определит отчего. Вот заварю – за ухо не оттащишь… Пока мы с рыбой покончим, и чай подойдет.