Живой   ::   Можаев Борис Андреевич

– Господи, что ж это будет, Федя?

– Тебя не спрашивают… Молчи! – цыкнул на жену Фомич.

– А я Пашке говорю, – мягко продолжал Спиряк Воронок, – Фомич многодетный, ему тоже кормиться надо. А на покос выделим ему напарника и оформим это вроде как общественную нагрузку. И все будет по закону.

– Эх ты, обдирала, мать твою… – Фомич длинно и заковыристо выругался.

– Ну вот, я ему выход подсказываю, а он меня к эдакой матери шлет. – Спиряк Воронок смотрел на Авдотью, словно Фомича тут и не было.

– Ладно, передай Пашке – я деда Филата беру в напарники, – сказал Фомич.

Воронок дернулся, словно его током ударило, и пошел в открытую:

– Косить будешь со мной и делить все пополам… Понял? Или…

– Иди ты… Я с тобой еще раньше наработался.

– А что раньше? Мой комбед на хорошей заметке был.

– Ты скольких туда отправил? Ваську Салыгу, к примеру, за что?

– Он лошадьми торговал.

– Не торговал, а больше менял, как цыган. Доменялся до того, что с одной кобылой заморенной остался… Я зна-а-аю за что… – Фомич остервенело погрозил пальцем. – Ты боялся, кабы он тебя не выдал.

– В чем?

– Бреховских лошадей в двадцать седьмом году не вы с Лысым угнали? А Страшной их в Касимове сбыл.

– Это вы по своему примеру судите, – невозмутимо и вежливо сказал Спиряк Воронок. – Петру Лизунину кто отпускную дал? Ты! Уж, поди, не задаром?

– Зато ты, как Лизунин сбежал, все сундуки его подчистил. Небось еще до сих пор не износил лизунинские холстины? А я не жалею, что отпустил его.