Жизнь Дэвида Копперфилда, рассказанная им самим (XXX-LXIV)   ::   Диккенс Чарльз

Кажется, мой вид свидетельствовал, что я в этом не уверен, так как она добавила:

— Та-та-та, мой мальчик! Если все дело ограничится тем, что нам придется пить эль, будет превосходно.

— Я бы и сам так думал, бабушка, если бы это касалось меня, — сказал я.

— А почему же ты так не думаешь?

— Потому что вы и я разные люди, — ответил я.

— Глупости, Трот! — отрезала бабушка.

Бабушка продолжала прихлебывать с ложечки горячий эль, макая в него гренки с большим удовольствием, в котором не было ни капли притворства.

— Трот, как правило, я не люблю новые лица, — продолжала бабушка, — но твоя Баркис мне нравится.

— Эти слова для меня дороже золота, — сказал я.

— Какой странный мир! — заметила бабушка, потирая нос. — Я не в силах понять, как могла появиться на свет женщина с такой фамилией. Казалось бы, легче родиться с фамилией Джексон или какой-нибудь другой в этом роде.

— Возможно, что она с этим согласна. Но это не ее вина, — сказал я.

— Допускаю, что так, — сказала бабушка, по-видимому не очень довольная тем, что приходится соглашаться. — И все-таки это очень неприятно. Правда, теперь она Баркис. В этом есть некоторое утешение. Баркис любит тебя больше всех на свете, Трот.

— Она готова сделать все, чтобы это доказать, — сказал я.

— Да, пожалуй, все, — подтвердила бабушка. — Подумай только: эта глупая женщина умоляла меня взять часть ее денег, потому что у нее их слишком много.