Жизнь Клима Самгина (Часть 2)   ::   Горький Максим

Там было тесно, как на вокзале пред отходом поезда, он с трудом протискался сквозь толпу барышень, студентов из прихожей в зал, и его тотчас ударил по ушам тяжелый, точно в рупор кричавший голос:

- Из того, что либералы высказались против булыгинской Думы, вы уже создаете какую-то теорию необходимости политического сводничества.

Разноголосо, но одинаково свирепо закричали:

- Ложь!

- К порядку!

- Стыдно!

- Товар-рищи - к порядку!

Перед Самгиным стоял Редозубов, внушая своему соседу вполголоса:

- Видишь, Ефим, - без хозяина решают. Кроме тебя - нет ни одного мужика!

Шум превратился в глухой ропот, а его покрыл осипший голос:

- Буржуазия есть буржуазия, и ничем иным она не может быть...

- Это - Марат?

- Кажется - он.

- Мы обязаны развернуть забастовку во всеобщую... Мешая слушать, Редозубов бормотал:

- Какие у них рабочие? Нет у них рабочих! В зале снова разгорались крики:

- Хвастовство!

- У вас нет сил овладеть движением!

- Девятое января доказало...

- Ваше бессилие!

- А - в Одессе, во дни "Потемкина"?

Было странно, что, несмотря на нетерпеливый, враждебный шум, осипший голос все-таки доносился, как доносится характерный звук пилы сквозь храп рубанков, удары топоров.

- Не удастся вам загрести руками рабочих жар в свои пазухи...

Кто-то пронзительно закричал:

- Мы, интеллигенция, - фермент, который должен соединить рабочих и крестьян в одну силу, а не... а не тратить наши силы на разногласия...