Жизнь Клима Самгина (Часть 4)   ::   Горький Максим

И в духоте этой извивался тонкий, бабий голосок, вычерчивая словесные узоры:

- Да-а, Шутка с правдой не считается, это как раз так! В третьем году познакомился, случайно, знаете, мимоходом, в Москве с известным литератором, пессимистом, однако же - не без юмора. Конечно, - знаете кто? Выпили. Спрашиваю: "Что это вы как мрачно пишете?" А он отвечает: "Пишу, не щадя правды". Очень много смеялись мы с ним и коньячку выпили мало-мало за беспощадное отношение к правде. Интересный он: идеалист и даже к мистике тяготеет, а в житейской практике - жестокий ловкач, я тогда к бумаге имел касательство и попутно с издательским делом ознакомился. Без ошибочки мистик-то торговал продуктами душевной своей рвоты. Ой, - засмеялся, забулькал он. - Нехорошо как обмолвился я! Вы словцо "рвота" поймите в смысле рвения и поползновения души за пределы реального...

Самгин слушал равнодушно, ожидая удобного момента поставить свой вопрос. На столе, освещенном спиртовой лампой, самодовольно и хвастливо сиял самовар, блестел фарфор посуды, в хрустале ваз сверкали беловатые искры, в рюмках - золотистый коньяк.

"Послушать бы, как он говорит с Мариной", - думал Самгин. Он пропустил какие-то слова.

- Как в цирке, упражняются в головоломном, Достоевским соблазнены, говорил Бердников. - А здесь интеллигент как раз достаточно сыт, буржуазия его весьма вкусно кормит. У Мопассана - яхта, у Франса-домик, у Лоти-музей. Вот, надобно надеяться, и у нас лет через десять - двадцать интеллигент получит норму корма, ну и почувствует, что ему с пролетарием не по пути...

- Вы давно знаете Зотову? - спросил Самгин, отхлебнув коньяку.