Жизнь Клима Самгина (Часть 4)   ::   Горький Максим

Возвратясь, Дронов быстро спросил:

- Как ты его находишь, а?

И раньше, чем Самгин нашел, как следует ответить, Дронов, бегая от стены к стене, точно мышь в мышеловке, забормотал, потирая руки:

- Я его помню таким... скромным. Трещит все, ломается. Революция лезет изо всех щелей. Революция... мобилизует. Правые - левеют, замечаешь, как влиятелен становится прогрессивный блок?

Слепо наткнулся на кресло, сел и, хлопая ладонями по коленям своим, вопросительно и неприятно остановил глаза на лице Самгина, - этим он заставил Клима Ивановича напомнить ему:

- Городской и земский съезды разогнаны.

- А - обыватели? Рабочие?

- Обыватели революции не делают. Рабочие - на фронтах.

Дронов, тяжело вздохнув, чмокнул губами.

- На фронтах тоже неладно. Дмитрий Иванов почти всю ночь рассказывал мне. Признаки - грозные. И убийство Распутина - не шуточка! Нет...

- Чего ты боишься? - спросил Самгин, усмехаясь.

- А я - не знаю, - сказал Дронов. - Я, может быть, и не боюсь.

Он встал, оглянулся, взял с дивана шапку и, глядя внутрь ее, сообщил, приподняв плечи:

- Завтра поеду в Ярославль. Поглядеть на Тосю. Смешно?

- Не очень.

- Да. Первая и единственная. Жил я с ней... замечательно хорошо. Почти три года, а мне скоро пятьдесят. И лет сорок прожил я... унизительно.

- Не ожидал, что ты заговоришь в таком... плачевном тоне, - насмешливо и сухо заметил Самгин.