Жизнь Клима Самгина (Часть 4)   ::   Горький Максим

Она была очень антипатична, становилась все более фамильярной, но - Клим Иванович терпел ее, - хорошая работница, неплохо и дешевоготовит, держит комнаты в строгой чистоте. Изредка он спрашивал ее:

- Чему вы радуетесь?

- Очень интересно стало, Клим Иванович.

- Что - интересно? Война?

- Война прекратится скоро.

- Это кто же ее прекратит?

- Рабочие и мужики не хотят больше воевать.

- Вот как? А кто им позволит прекратить?

- Ну, уж они сами.

- Ах, вот как...

Говорить с ней было бесполезно. Самгин это видел, но "радость бытия" все острее раздражала его. И накануне 27 февраля, возвратясь с улицы к обеду, он, не утерпев, спросил:

- Ну, что скажете?

- Революция началась, Клим Иванович, - сказала она, но, облизнув губы кончиком языка, спросила: - Верно?

- Возможно. Но не менее возможно и то, что было в пятом году, 9 января. Вы знаете, что тогда было?

- Да, нам читали.

- Что - читали? Кто и где?

- Внизу в столовой, Аркаша, там газеты объясняет молодой человек, Аркаша...

- Давайте обедать, - строго сказал Самгин.

Он хорошо помнил опыт Москвы пятого года и не выходил на улицу в день 27 февраля. Один, в нетопленной комнате, освещенной жалким огоньком огарка стеариновой свечи, он стоял у окна и смотрел во тьму позднего вечера, она в двух местах зловеще, докрасна раскалена была заревами пожаров и как будто плавилась, зарева росли, растекались, угрожая раскалить весь воздух над городом. Где-то далеко не торопясь вползали вверх разноцветные огненные шарики ракет и так же медленно опускались за крыши домов.