JК
Жизнь Клима Самгина (Часть 4) :: Горький Максим
Страница: 78 из 598Подумалось:
"Буржуазия Франции оправдала кровь и ужасы революции, показав, что она умеет жить легко и умно, сделав свой прекрасный, древний город действительно Афинами мира..."
Вечером сидел в театре, любуясь, как знаменитая Лавальер, играя роль жены депутата-социалиста, комического буржуа, храбро пляшет, показывая публике коротенькие черные панталошки из кружев, и как искусно забавляет она какого-то экзотического короля, гостя Парижа. Домой пошел пешком, соблазняло желание взять женщину, но - не решился.
"Надоели мне ее таинственные дела и странные знакомства", - ложась спать, подумал он о Марине сердито, как о жене. Сердился он и на себя; вчерашние думы казались ему наивными, бесплодными, обычного настроения его они не изменили, хотя явились какие-то бескостные мысли, приятные своей отвлеченностью.
"Мир - гипотеза", - сказал некий "объясняющий господин", кажется Петражицкий? Правильно сказал: мир для меня - непрерывный поток противоречивых явлений, которые вихрем восходят или нисходят куда-то по какой-то спирали, которая позволяет мыслить о сходстве, о повторяемости событий. Взгляд из прошлого - снизу вверх - или из желаемого будущего - из гипотетического верхнего кольца спирали вниз, в настоящее, - это, в сущности, игра, догматизирующая мысли. Не больше. Мысль всегда -догматизирует, иначе она - не может. Формула, форма - это уже догма, ограничение. Мысль - один из феноменов мира, часть, которая стремится включить в себя целое. Душа? Душа полудикого деревенского мужика, "дух" Марины.
"Буржуазия Франции оправдала кровь и ужасы революции, показав, что она умеет жить легко и умно, сделав свой прекрасный, древний город действительно Афинами мира..."
Вечером сидел в театре, любуясь, как знаменитая Лавальер, играя роль жены депутата-социалиста, комического буржуа, храбро пляшет, показывая публике коротенькие черные панталошки из кружев, и как искусно забавляет она какого-то экзотического короля, гостя Парижа. Домой пошел пешком, соблазняло желание взять женщину, но - не решился.
"Надоели мне ее таинственные дела и странные знакомства", - ложась спать, подумал он о Марине сердито, как о жене. Сердился он и на себя; вчерашние думы казались ему наивными, бесплодными, обычного настроения его они не изменили, хотя явились какие-то бескостные мысли, приятные своей отвлеченностью.
"Мир - гипотеза", - сказал некий "объясняющий господин", кажется Петражицкий? Правильно сказал: мир для меня - непрерывный поток противоречивых явлений, которые вихрем восходят или нисходят куда-то по какой-то спирали, которая позволяет мыслить о сходстве, о повторяемости событий. Взгляд из прошлого - снизу вверх - или из желаемого будущего - из гипотетического верхнего кольца спирали вниз, в настоящее, - это, в сущности, игра, догматизирующая мысли. Не больше. Мысль всегда -догматизирует, иначе она - не может. Формула, форма - это уже догма, ограничение. Мысль - один из феноменов мира, часть, которая стремится включить в себя целое. Душа? Душа полудикого деревенского мужика, "дух" Марины.