Жизнь впереди   ::   Гари Роман

Навас еще не донесли. Вы вполне живы, ведь ходить под себя могут только живые.

Она, похоже, немного успокоилась. Я смотрел ей в глаза, чтобы не видеть остального. Вы не поверите, но глаза у этой старой еврейки были неописуемой красоты. Это как ковры мосье Хамиля, про которые он говорил: "Тут у меня ковры неописуемой красоты". Мосье Хамиль считает, что на свете нет ничего прекрасней, чем хороший ковер, потому что сам Аллах на нем восседает. По-моему, это еще не довод, ведь раз Аллах над нами, то он восседает над огромной кучей дерьма.

- А ведь и правда воняет.

- Значит, внутри у вас все работает как надо.

- Инш'алла, - произнесла мадам Роза. - Скоро я умру.

- Инш'алла, мадам Роза.

- Я рада, что умру, Момо.

- Мы все рады за вас, мадам Роза. У вас здесь одни только друзья. Все желают вам добра.

- Нельзя позволить им отвезти меня в больницу, Момо. Ни в коем случае нельзя.

- Можете быть спокойны, мадам Роза.

- Они в своей больнице насильно заставят меня жить, Момо. У них на это есть законы. Это настоящий Нюрнберг. Впрочем, откуда тебе про него знать, ты слишком мал.

- Я никогда не был слишком мал ни для чего, мадам Роза.

- Доктор Кац донесет на меня в больницу, и они . приедут за мной.

Я не ответил. Раз уж даже евреи начали доносить друг на дружку, то соваться в это нечего. Мне-то на евреев плевать, они такие же люди, как все.

- В больнице они меня не избавят. Я молчал. И держал ее за руку. Хоть в этом не врал.