Страница:
27 из 254
С того дня Мансура каждое утро наведывалась к флигелю, проверяла, не вылупились ли птенцы. Для нее был настоящий праздник, когда она, наконец, увидела в гнезде четыре тоненьких голых шейки.
Мансура ежедневно приходила к флигелю и крошила в гнездо хлеб. Ласточка-мать, увидев, что девочка не причиняет ее семейству зла, почти перестала бояться.
- Теперь понял, зачем я взяла хлеб? - закончила рассказ Мансура.
Адиль ничего не ответил, только как-то по-особенному глянул на сестру, словно увидел ее впервые.
Через минуту Мансура уже бежала вприпрыжку к морю, хлопая в ладоши и весело напевая:
Ласточки поют,
Хлебушек клюют...
На берегу Мансура стащила с себя майку, бросилась на песок и начала кататься с боку на бок.
- Адиль, раздевайся! Чего стоишь?
Девочка вскочила с места и бросилась в воду. Видя, что брат медлит, она повернула назад, подплыла к берегу и начала плескать в Адиля водой.
До самого полудня Адиль и Мансура не уходили с моря, купались, жарились на песке и снова купались. Если бы тетушка Сона не позвала их обедать, они плескались бы до самого вечера, забыв о еде.
Ночью дети спали как убитые.
Прошло недели две. Однажды утром Адиля опять разбудил голос Мансуры. На этот раз девочка не смеялась, не радовалась, а горько плакала: кто-то разорил ласточкино гнездо. Мансура всхлипывала и причитала:
- Мои бедные ласточки, мои бедные птички...
Адиль вспомнил мать. Защемило сердце. По щеке покатилась слеза.
|< Пред. 25 26 27 28 29 След. >|