Знак Единения   ::   Морозова Юлия

Налет на шкуре замерцал, рыжие провалы на нем налились красной медью, задвигались, складываясь в причудливую руну. Она на мгновение вспыхнула и потухла. Вместе с ней погасла и сверкнувшая в моей голове примерно на то же время догадка.

Апаш же, видимо узнав все, что было нужно, потеряла к трупу всякий интерес. Шаманка сунула мешочек обратно в сумку, указала мне на нее — мол, возьми — и заковыляла в сторону Харунака.

—Неси туда, где взял, сынок,— ворчливо приказала старуха.

Кочевник вновь смиренно нагнулся. Мужчины молчали — то ли традиция не позволяла задавать шаманке прямые вопросы, то ли еще что. Лишь я, мучимая зверским любопытством, решилась подать голос:

Что это такое было-то?

Жиз Тарнык в Шарип-тош-Агай за данью наведалась,— пропыхтела старая Апаш, взбираясь на спину к Харунаку.— Жизнями возьмет, слезами да горем. А может, и еще чем.

Кочевники вздрогнули, как по команде, и хором помянули «Великое Небо» и какую-то дальнюю родню «шелудивого пса и одноглазого шайтана» — видимо, про пожаловавшую в клан нечисть им уже приходилось слышать. В отличие от меня.

Жиз... чего? — непонимающе переспросила я.— Это кто еще такой?

Кто такая. Жиз Тарнык,— снизошла до ответа шаманка.— Медный Коготь.

«Медный Коготь,— вертелось в голове, пока я шлепала по раскисшей тропе в сторону становища.— Медный».

И дождевые капли, собиравшиеся в уголках губ, тоже имели этот мерзкий металлический привкус...

ГЛАВА 2



Молясь об улучшении погоды, люди попрятались по юртам и старались без крайней нужды на улицу не соваться.