Золото (Часть 2)   ::   Полевой Борис

Старуха плюнула ей в лицо:

- Вот тебе за такие слова, тварь бесстыжая! Они вон что, ироды, делают, - бабка Прасковья показала на остатки раздавленной подводы, - а мы их нашим колхозным добром кормить станем? Так? Ну, кто еще за то, чтоб домой стадо вести?

Женщины вздыхали, опускали глаза.

- А что поделаешь? К своим ведь не пройти. Что ж, коровам через фронт лётом лететь, как птицам? - тихо ответила Сайкина, предусмотрительно пятясь и прячась за спинами подруг.

- Резать скот - вот что! Пусть лучше вороны склюют, чем этим иродам германским нашим добром пользоваться! - выкрикнула бабка Прасковья.

Женщины даже отшатнулись от нее. Вот так, ни за что ни про что, переколоть это чудесное стадо, в которое каждая из них вложила столько трудов, забот, стараний?! Разом уничтожить давнюю гордость и славу колхоза?! Самая мысль об этом показалась всем кощунственной.

- Ополоумела старая, - такую скотину под нож!

- Кормили, холили, ночи не спали, как детей вынянчивали...

- Матреша, Матреша, где ты? Слышишь, что она тут каркает?

Женщины бросились к Матрене Никитичне:

- Хоть ты скажи ей!

Матрена Никитична не принимала участия в этом женском митинге. Когда танки налетели на гурт, она сорвала с телеги своих маленьких Иришку и Зою, отбежала с ними в сторону, прижалась к березе, да так и застыла, бледная, окаменевшая. Она не видела взоров, с надеждой обращенных к ней, не слышала вопросов, она точно потеряла зрение и слух. "Фашист настиг!" - эта страшная мысль подавляла в ней все.