Золото (Часть 2)   ::   Полевой Борис

Лицо его напряглось, покраснело, на висках обозначились синие вены, будто поднял он с земли и старался унести непосильную тяжесть.

- Тебе идти, Матрена Рубцова, - сказал он наконец, и голос его был хриплый, а дыхание прерывистое. - Другого ничего не придумаешь. Тебе! За внуками сам пригляжу, я за них и перед тобой и перед сыном в полном ответе.

- Когда выходить? - спросила Матрена и, резко вскочив, повернулась к свекру спиной.

12

А тем временем в другой землянке за миской простокваши и ломтями сухого хлеба из отрубей завтракали бабка Прасковья и Муся.

Найдя наконец человека, который слушал ее с охотой, без насмешек и даже без иронических огоньков в глазах, которые бабка особенно не любила, старая телятница распространялась на любимую тему:

- ...И верно, верно ты говоришь! Клад этот твой что? Тлен, суета сует. На метафе в телятниках - вот где клад свой, девка, ищи! А ты что думаешь? На наших скаредных суглинках только с хорошим скотом богатство и приходит. Вон несерьезный элемент, вроде Варьки Сайкиной, на хвосте несет, будто бабка Прасковья - "телячья богородица" и прочее такое.