Золото (Часть 2)   ::   Полевой Борис

Вышел и говорит: "Что же это вы, такие-сякие, немазаные, отроки неразумные, о боге такие слова произносите?" А Матрешка наша - она и в девчонках боевая была, - прямо как в колхозном правлении, ему и вываливает: "А как же нам, товарищ дедушка, на него не серчать, раз он нас, сирот, забыл, и через такую его халатность погибать нам в чистом поле?" Пустила Матрешка такую критику, а старичок в ответ дернул веревочку, что в руке держал, а на веревочке - хвать, телочка красной масти. Ее, должно, во время разговора-то из-за метели и не видать было. "Ваша, - говорит, - правда, детушки. У бога в делах завал, неуправка вышла. Однако с критикой это вы зря. Нате вам телочку, ведите ее домой, и чтобы больше никакого шума от вас насчет господа бога не было". Сказал он это, а тут как метель сразу крутнет, я не видать старичка стало. А потом она опала, метель-то, ветер стих, небо вызвездило. Глядят сироты - кругом никого. Пропал старичок тот и следка на снегу не оставил. А тут надоумилось им: а не сам ли то Никола-угодник был к ним посланный?..

Вот с той телки Козочки и пошла наша Матрешка в гору. Колька этот, брат ее, теперь уж по-ученому где-то, говорят, леса сажает, а сама Матрена вон куда поднялась, в Кремль совещаться ездила... Вот фашиста выгоним, помяни мое слово, не иначе - ей в Верховном Совете сидеть... А все с телки. Так ли уж было - не знаю. Мигаловские старухи говорили - так. За что купила, за то и продаю. А Козочку эту я сама помню. Первеющая корова в "Красном пахаре" была. Рекордистки Красавка да Мальва ей внучками приходятся...

Послышались шаги по земляным ступенькам. Вошла Матрена Никитична. Обрадовавшись ее приходу, Муся хотела было посмеяться насчет ее знакомства с Николой-угодником да расспросить у нее о Козочке, но девушку остановило какое-то необычное, строгое выражение лица Рубцовой.