Золото (Часть 2)   ::   Полевой Борис

Заблудившаяся большая муха с тоскливым упрямством билась о тусклое стекло. За печкой раз-другой, точно настраиваясь, пиликнул сверчок.

- Раз надо, чего ж говорить? - произнесла наконец хозяйка. - Не иначе опять моему Костьке вас вести. Сестричку-то ту с ранеными он провел. А до этого окруженцев провожал, мальчишек еще каких-то целый табун... Опытный!

Хозяйка поднялась, долго смотрела в окно. Когда она обернулась, лицо у нее было печально.

- И что только я, дура, делаю? Муж на фронте, невесть где, ни одного письма до самой оккупации не получила. Старший воюет, а я сына последнего, поильца-кормильца на старости лет под вражью пулю уж который раз посылаю.

Муся вскочила, хотела было заговорить, но женщина осадила ее суровым взглядом:

- Не агитируй - сагитирована!

Она вышла из комнаты и через минуту вернулась со знакомым Мусе мальчиком, вытиравшим о рубаху руки, испачканные в земле. Он чинно поздоровался, сел. По-видимому, узнал девушку, но виду не подал и только изредка исподтишка бросал на нее любопытные взгляды.

- Ты дорогу на брод знаешь?

- На который, на Каменный? А то нет! Мы там весной острожками щук колем, - по-мальчишески пробасил он. - Мне капитан Мишкин, раненый, когда я их на ту сторону доставил, сказал: "Ты, брат Костька, разведчик настоящий!.." А то не знать!

Между тем хозяйка завернула в узелок несколько вареных картофелин и кусок хлеба. Сунув узелок сыну, она, опустив глаза, сказала Мусе:

- Вам не даю, нечего.