Золотой саркофаг   ::   Мора Ференц

И чем скорее распространишь ты, владыка мира, действие смягчающего закона на всю империю, тем быстрей солнце, дождь и ветер разрушат твердокаменную, жесткую скалу, которая, скрываясь под водой, могла бы прободать и потопить корабль империи».

– Готово! – сложил он письмо и улыбнулся Лактанцию.

Но тот не ответил ему улыбкой. Он поднялся и крепко пожал Биону руку.

– Я тоже готов. Прощай, Бион! Если такой великий грешник, как я, может явиться перед лицом господа, я буду молиться за тебя и просить, чтобы он как можно скорее просветил твой разум и дал бы тебе место возле своего престола, рядом со мной.

Впервые после долгих месяцев на губах его, обычно суровых, заиграло отдаленное подобие улыбки. Мертвый призрак прежних, живых.

– А там мы с тобой уж не будем спорить.

– Зато сейчас будем! Клянусь всем воинством божьим! – вскочил математик.

Тут вошел Квинтипор. Бион только кивнул ему и тут же схватил Лактанция за грудки.

– Ты что задумал, ритор?

Лицо Лактанция засияло.

– Пойду, заявлю, что я – христианин. Я не сделал этого раньше, потому что чувствовал, что еще не достоин пальмовой ветви мученика и что господь с какой-то целью еще удерживает меня. А теперь вижу с какой. Он предназначил меня для того, чтоб раздуть затухающий ныне огонь.

Между двумя учеными разгорелся горячий спор. На этот раз громче и с большей страстью говорил Бион.