2008   ::   Доренко Сергей

А он и раньше курировал. Только и изменений, что теперь куча народу об этом знает и поле для маневра сужено. Однако же ответственность теперь тоже распределена отчасти и на других. Они знают, а знание — большая ответственность. «Осторожно, — сказали ему собеседники, — смотри, чтобы Берёза реально не выставил снайпера и не грохнул…» Кого грохнул — не произносилось. Люди собравшиеся слова признавали за материальную силу и зря этой силой не злоупотребляли. «Так ведь все в наших руках», — произнес Патрушев, сказав этим гораздо больше, чем эти слова значили номинально. И все всё поняли.

Как человек, подверженный сложным этическим метаниям, Сечин опять погрузился в мучительные думы о докладе начальству. Дело ведь не в убийстве, а в правильном подходе. Надо срочно проинформировать Путина и Козака. Но правильно бы — первого все-таки Путина, а уж потом — Козака. А технически как это сделать? Добежать все-таки до Козака, раз шеф в отъезде? Первым надо успеть. А можно так: конкурента представить своим курьером — мальчишкой на побегушках. А вдруг все-таки, несмотря на боязливость и мнительность, Патрушев после бани к Диме помчался. Может? А Сечин сейчас позвонит Диме и скажет: «Дима, там я к тебе Патрушева просил подъехать. Прими его, он коротенечко. Дело интересное, не глобального значения, но тебе интересно будет. Патрушев тезисно изложит, насколько он в курсе, остальное я потом — при встрече, договорились? Ты что в субботу делаешь? Ну, я заскочу, наверное».