Час рыси   ::   Зайцев Михаил

Бабушки, школьники-прогульщики, хмурые небритые мужики. Виктор внутренне напрягся. Там явно что-то случилось. Как раз возле дома Мышонка. Он прибавил шагу и вскоре смешался с подозрительно молчаливой толпой.

— Куда прешь? — шепнула ему в ухо бабуля, которую он аккуратно пытался обогнуть, пробиваясь в первые ряды народного скопища.

— А что там случилось? — спросил он тоже шепотом.

— Жилец из окна прыгнул...

Виктор посмотрел вверх, увидел разбитое окно на восьмом этаже.

— Разойдись! — К толпе зевак подошел толстый мордатый милиционер. — Кто в отделение звонил? Чего случилось?

Все сразу разноголосо загалдели. Смерть заставляет человека молчать, размышлять о своей неизбежности и невольно оплакивать частенько не столько усопшего, сколько себя самого, тем более если почил не близкий родственник, а всего лишь сосед по дому. Толстяка-милиционера зеваки и свидетели восприняли с большим облегчением. Наконец-то можно отвлечься от грустных мыслей и выговориться.

Они окружили милиционера, ряды поредели, и Виктор сумел разглядеть голые ступни погибшего, две восковые пятки, торчащие из-под коричневых брюк.

«При подагре пить нельзя, — бесстрастно подумал он. — Ноги у него здорово распухли, наверное, вообще не смог ботинки надеть, поэтому и на работу не пришел... О чем это я?! Мышонок не пошел на работу не из-за подагры, а потому, что выбросился из окна... или его выбросили...