Casual   ::   Робски Оксана

Я смотрела на номера дверей, и мне хотелось то разрыдаться от горя, то рассмеяться от счастья. Мне казалось, что я бегу к Сержу.

Его водитель, вернувшийся с того света, был мостиком между нами.

Из его горла торчала трубка.

Пуля прошла навылет, частично задев дыхательные пути.

Я хотела броситься ему на грудь, и только боязнь причинить ему боль остановила меня.

— Серж умер, — прошептала я очень тихо, отводя глаза от его лица. — Ты отлично выглядишь.

Казалось, он делал над собой усилие, чтобы держать глаза открытыми.

— Ты поправишься. Обязательно поправишься. Теперь уже ничего не случится.

Опустошенная и разочарованная, я огляделась. Рядом стояла его мать, но она даже не предложила мне стула. Передо мной лежал наш водитель, очень слабый, едва живой. Он ничего не мог сказать. Глядя на него, я не узнала и не поняла ничего нового. Возможно, я ждала чуда там, где его быть не могло.

Я все еще не смирилась со словом «никогда».

Водитель смотрел на меня, но казалось, что он просто смотрит вперед.

Я подумала, что, наверное, он мог бы закрыть Сержа собой. Думать так — это эгоизм.

Вошла медсестра и с радостной улыбкой попросила родных больного зайти к лечащему врачу.

Его мать бросила на меня недоверчивый взгляд, поколебалась секунду и ушла, аккуратно закрыв за собой дверь.

«Если Серж успел что-то сказать перед смертью, то он это слышал», — подумала я.

Для меня было очень важно узнать, о чем думал Серж в последнюю секунду своей жизни.