Активная сторона бецконечноцти   ::   Кастанеда Карлос

— Давай-давай, — убеждал он меня. — Выкладывай! Не держи от меня никаких секретов. Я — как труба. Все, что бы ты ни сказал, уйдет в бесконечность.

— Все, что у меня есть, это мелочные жалобы, — сказал я. — Я в точности такой же, как те люди, которых я знаю. Ни один разговор с ними не обходится без откровенных или же скрытых жалоб.

Я рассказал дону Хуану о том, как в самых простых разговорах мои друзья умудряются ненавязчиво перейти к бесконечному потоку жалоб — как, например, в таком диалоге:

— Как дела, Джим?

— О, прекрасно, Кэл, просто великолепно.

За этим следует тягостное молчание. Я вынужден спросить:

— Что, Джим, что-нибудь не так?

— Да нет, все чудесно. У меня были некоторые нелады с Малом, но ты же знаешь Мэла — эгоист и ничтожество. Но ведь друзей следует принимать такими, каковы они есть, не так ли? Он, конечно, мог бы быть чуть более деликатным. Да какое там! Он — это он и есть. Как ни крути, он всегда перекладывает все на других. Он вел себя так, еще когда нам было по двенадцать лет, так что я действительно сам виноват. Какого черта я должен его терпеть?

— Да, Джим, ты прав, у Мэла действительно очень тяжелый характер!

— Ну, если уж на то пошло, Кэл, то ты ничем не лучше Мэла. На тебя никогда нельзя положиться.

И так далее.

Другой классический диалог звучал так:

— Как дела, Алекс? Как тебе семейная жизнь?

— О, замечательно.