Буддийская практика. Путь к жизни полной смысла   ::   Далай-лама xiv

Отличительная черта Тантры – в том, что здесь происходит именно это. Включение мотивации и мудрости в одно сознание как раз и делает тантрический прогресс столь быстрым.

В детстве Тантра была для меня всего лишь объектом слепой веры. В возрасте двадцати четырех лет я лишился своей собственной страны и, переехав в Индию, начал по-настоящему читать разъяснения Цонкапы о пустоте. Затем, перебравшись в Дхарамсалу, я стал более усердно изучать стадии пути, пустоту, Тантру и выполнять соответствующие практики. Таким образом, только к тридцати годам, после того как я получил определенный опыт осознания пустоты, йога божества обрела для меня смысл.

Однажды в главном храме Дхарамсалы я выполнял ритуал, при котором представлял себя в облике Гухьясамаджи – божества Высшей Йога-тантры. Мой ум был постоянно сосредоточен на произнесении ритуального текста, и когда я дошел до слов «я сам», то совершенно забыл о своей обычной самости, связанной с моим телом и умом. Вместо этого у меня возникло очень ясное ощущение собственного «я», связанного с новым, чистым сочетанием ума и тела Гухьясамаджи, которое я себе представлял. А поскольку такое самоотождествление и составляет суть тантрической йоги, этот опыт привел меня к убеждению, что, имей я в своем распоряжении достаточно времени, я определенно мог бы достичь особых, глубоких состояний, описанных в текстах.