JК
Чудесная свеча :: Лагерлеф Сельма
Страница: 5 из 35Раньеро заставил его выпить так много вина, что он заснул, потом снялс него плащ и повесил на птичье пугало в огороде.
Когда Франческа услышала об этом, она снова рассердилась на мужа. Опять привиделся ей большой кусок золотой парчи, ее любовь к Раньеро. И видела она, как он уменьшается, потому что сам Раньеро отрезает от него кусок за куском.
После этого случая они опять жили дружно некоторое время, но Франческа уже не была так счастлива, как прежде, — она все ждала, что Раньеро совершит опять что-нибудь, что оскорбит ее любовь.
Этого недолго пришлось ждать, Раньеро никак не мог вести себя смирно. Он желал, чтобы люди постоянно говорили о нем, хвалили его мужество и превосходство над другими.
На флорентийском соборе, что был в то время гораздо меньше теперешнего, на одной из его башен висел большой тяжелый щит, повешенный там кем-то из предков Франчески. Видимо, это был самый тяжелый щит, который кто-либо мог носить во Флоренции, не все в роду Уберти гордились тем, что один из их родичей смог влезть на башню и там его прикрепить.
И вот однажды Раньеро взобрался на башню, снял щит, надел его на спину и спустился с ним вниз.
Впервые Франческа заговорила с Раньеро о том, что ее мучило, просила его не унижать род, к которому она принадлежала. Раньеро, ожидавший от жены похвал за его подвиг, очень рассердился. Он ответил, что давно заметил, что она не радуется его успехам, а думает только о своем роде.
— Я думаю о другом, — сказала Франческа, — и это — моя любовь.
Когда Франческа услышала об этом, она снова рассердилась на мужа. Опять привиделся ей большой кусок золотой парчи, ее любовь к Раньеро. И видела она, как он уменьшается, потому что сам Раньеро отрезает от него кусок за куском.
После этого случая они опять жили дружно некоторое время, но Франческа уже не была так счастлива, как прежде, — она все ждала, что Раньеро совершит опять что-нибудь, что оскорбит ее любовь.
Этого недолго пришлось ждать, Раньеро никак не мог вести себя смирно. Он желал, чтобы люди постоянно говорили о нем, хвалили его мужество и превосходство над другими.
На флорентийском соборе, что был в то время гораздо меньше теперешнего, на одной из его башен висел большой тяжелый щит, повешенный там кем-то из предков Франчески. Видимо, это был самый тяжелый щит, который кто-либо мог носить во Флоренции, не все в роду Уберти гордились тем, что один из их родичей смог влезть на башню и там его прикрепить.
И вот однажды Раньеро взобрался на башню, снял щит, надел его на спину и спустился с ним вниз.
Впервые Франческа заговорила с Раньеро о том, что ее мучило, просила его не унижать род, к которому она принадлежала. Раньеро, ожидавший от жены похвал за его подвиг, очень рассердился. Он ответил, что давно заметил, что она не радуется его успехам, а думает только о своем роде.
— Я думаю о другом, — сказала Франческа, — и это — моя любовь.