Искупление   ::   Михайлов Сергей

— Убийца!! — пронёсся вдоль улицы яростный, страдания и боли исполненный, стон.

Адус кинулся бежать. Ладонь вновь вдруг липкими, ещё горячими, наполнилась монетами. И тогда понял он, что обречён носить их вечно — до скончания жизни.

Псы выли при приближении его и опрометью бросались в сторону, словно чувствуя холод могильный, веявший от окаменевшего его сердца.

— Предатель… — снова услышал он приглушённый рёвом бури голос — человеческий голос.

Мелькнула тень, закутанная в плащ. Мимолётным было видение, почти мгновенным, и вполне могло сойти за наваждение, рождённое бурей, — но Адус узнал его.

Это был Вифокур, один из Двенадцати.



2.

Свинцовые тучи разверзлись, обнажив чёрную бездну космоса, звёзд лишённую, с мертвенно-бледным овалом холодной луны. По измученной бурей земле гигантские поползли тени, настигая и пожирая друг друга. Ветер внезапно иссяк — мир объяло безмолвие, тишина и призрачный покой.

Лобное место, исконное место казни ирийских преступников, пологим холмом вздымалось посреди пустыни, бесплодной и каменистой. Пыльная дорога, истоптанная сотнями и тысячами ног, вела к нему от Священного Города. Холм окружало кольцо из двух-трёх десятков костров, у которых грелись нищие, бродяги и просто любопытные, поистине животное испытывающие удовольствие при виде страданий несчастных казнённых. Были среди них и такие, кто пришёл сюда тайно проститься с осуждённым, — но было таких немного: страх перед наказанием гнал их прочь от этого страшного места.