Искупление   ::   Михайлов Сергей

— Час поздний уже, путник, — ответил Адус, — ложись-ка ты лучше спать. Поди, путь за день проделал нелёгкий.

— Твоя правда, хозяин, — согласился бродяга. — Проводи меня, будь так добр.

Адус отвёл слепца к лавке, что стояла в дальнем углу комнаты, и вернулся к столу. Не прошло и минуты, как уже забыл он о случайном госте. Тревожные мысли роились в его голове, ожидание будоражило его кровь, напрягало нервы, тисками сжимало сердце. Что принесёт ему день завтрашний?..

Звонко взвизгнув, молнией прорезала полумрак тонкая стрела. Крик, проклятья, стон, грохот падающего тела…

Реальный мир обрушился на Адуса, в краткий миг вернул его к действительности. Казначей вскочил, ещё ничего не понимая.

За его спиной, в двух шагах от стола, за которым Адус предавался невесёлым своим думам, корчась, хрипя и биясь в судорогах, лежал бродяга-слепец. В грудь его глубоко вонзилась стрела, глаза же его — зрячие! ненавидящие, лишённые чёрной повязки — вперили взор свой в казначея. Рука сжимала тонкий длинный стилет; силы покидали его с каждым мгновением. Второй рукой силился выдернуть он смертоносное жало из груди своей — но тщетно; плоть крепко держала гибкое древко. Перекошенный рот «слепца» жадно ловил воздух, кровь клокотала в горле несчастного — и вот хлынула она на земляной пол кузницы. Ещё миг, последняя конвульсия — и «слепец» затих, мёртвый.

— Я подоспел вовремя, — услышал Адус жёсткий, отдающий металлом, голос.