JК
Закон бумеранга :: Незнанский Фридрих Евсеевич
Страница: 27 из 69А может, это он днем хорохорится, а по ночам спать не может? Вызвать на откровенность? Ведь не ответит, старый чекист.
3
Со стороны поля практически бесшумно подкатил «мерседес». Автомобиль остановился. Дверца с затемненными стеклами отворилась, и явился отец Пафнутий. Вскочившему было Ивану Силантьевичу батюшка кивнул всклокоченной головой и, спустившись, припал к журчащей струе. Пил долго, жадно, словно корова на водопое. Затем сунул голову под воду и, разбрызгивая в стороны капли, заурчал. Наконец, потушив пожар внутри и снаружи, присел рядом и произнес:
– Хорошо-то как, Господи!
– Да, – неопределенно поддержал Копчик.
– Я так скажу. С похмелья эта водица лучше девицы, – лукаво усмехнулся священник, от которого несло сильнейшим перегаром.
Особу духовного звания, видно, тянуло поговорить, но собеседник попался какой-то совершенно неподходящий. И тогда он решил расшевелить Ивана Силантьевича.
– Голова управы завалился – в баньке при подворье попариться. Глаза поутру продрал, – объяснил он свое состояние, – три дня пролетело, как в раю!
– А не грех?
– Так греха-то нет! – усмехнулся отец Пафнутий. – Не возбраняется бражничать.
– А как же служить примером?
– Заметь, сам сказал, служить! На Руси издревле повелось так, что службой именовали труд воина и священника. А нынче придумали еще и актера! Нравится не нравится, тверез или в стельку пьян, болен или здоров, никого не интересует.
3
Со стороны поля практически бесшумно подкатил «мерседес». Автомобиль остановился. Дверца с затемненными стеклами отворилась, и явился отец Пафнутий. Вскочившему было Ивану Силантьевичу батюшка кивнул всклокоченной головой и, спустившись, припал к журчащей струе. Пил долго, жадно, словно корова на водопое. Затем сунул голову под воду и, разбрызгивая в стороны капли, заурчал. Наконец, потушив пожар внутри и снаружи, присел рядом и произнес:
– Хорошо-то как, Господи!
– Да, – неопределенно поддержал Копчик.
– Я так скажу. С похмелья эта водица лучше девицы, – лукаво усмехнулся священник, от которого несло сильнейшим перегаром.
Особу духовного звания, видно, тянуло поговорить, но собеседник попался какой-то совершенно неподходящий. И тогда он решил расшевелить Ивана Силантьевича.
– Голова управы завалился – в баньке при подворье попариться. Глаза поутру продрал, – объяснил он свое состояние, – три дня пролетело, как в раю!
– А не грех?
– Так греха-то нет! – усмехнулся отец Пафнутий. – Не возбраняется бражничать.
– А как же служить примером?
– Заметь, сам сказал, служить! На Руси издревле повелось так, что службой именовали труд воина и священника. А нынче придумали еще и актера! Нравится не нравится, тверез или в стельку пьян, болен или здоров, никого не интересует.