Закон постоянного невезения   ::   Хмелевская Иоанна

– Не может быть, чтобы вы сумели упиться одной рюмкой коньяку! Что вы несете? При чем здесь Циранкевич?

– Как материал для сравнения. Пустынко опирается на такой же точно камень, разве что другого пола. Я это узнала случайно, потому и злюсь на него.

– А вы не могли бы объяснить это как-нибудь поподробней?

– Могу. Циранкевич – это вся отрасль. Начиная со скачек и разведения лошадей и кончая внешней торговлей. Огромный всемирный бизнес, мало известный простым людям, которые считают его гнездом разврата, а лошадь – устаревшим тягловым животным. Мы на этом потеряли миллиарды, в последние годы – из-за таких людей, как Пустынко, опирающихся на нерушимую скалу, покрепче, чем Циранкевич, а раньше – из-за разных партийных гнид, действовавших исподтишка. На той же самой основе…

– И кто же это, эта основа?

Я тяжело и мрачно вздохнула.

– Некая пани Казимера Домаградская. Я лично эту бабу не знаю и понятия не имею, как она выглядит, но мне известно, чем она занимается, задуши ее наконец какая-нибудь чума!

Некоторое время Лукаш выглядел удивленным и ошеломленным. Видно было, как он копается в памяти.

– Домаградская… Секундочку. Домаградская…

Я слышал эту фамилию, и она ассоциируется у меня с каким-то запашком…

– Тоже мне, запашок! – презрительно пробормотала я.