JК
Закулисные интриги :: Леонов Николай
Страница: 21 из 50 — А что Юрия Юрьевича убили, ясегодня узнала, когда на работу пришла. Мне заведующая костюмерным цехом, Наталья Петровна, сказала.
— Странно. Мне помнится, мы объявлений с этой информацией не развешивали, — съязвил Крячко.
— Это же театр, — с усмешкой ответила Лиза. — Слухи молниеносно распространяются. Это еще хорошо, что понедельник. У актеров выходной, людей в театре мало. Если бы это в другой день случилось, сейчас бы здесь такой шум стоял. Актеры — люди эмоциональные, несдержанные и нередко завистливые. Они бы друг друга подозревать стали и обвинять начали…
— Почему вы не сказали, что пили чай со сторожем? — неожиданным вопросом Крячко застал Лизу врасплох.
— Я не знала… Я не думала… — начала она сбивчиво. — Мне показалось это не важным.
— В данной ситуации мы решаем, что важно, а что нет, — Крячко даже изменился в лице. До этого излучающее добродушие, теперь оно выражало строгость и непреклонность. — Может быть, вы еще умолчали о каких-нибудь фактах, которые посчитали незначительными?
— Нет! Нет, я все рассказала! — уборщица так кричала, как будто ей зачитали смертный приговор. — Я ничего не видела! Ничего больше не было!
— Здравствуйте! Прошу прощения! Я спешил, но на дорогах жуткие пробки! Я выехал сразу, как только мне позвонили!
В дверь ворвался невысокий полный мужчина лет пятидесяти.
— Странно. Мне помнится, мы объявлений с этой информацией не развешивали, — съязвил Крячко.
— Это же театр, — с усмешкой ответила Лиза. — Слухи молниеносно распространяются. Это еще хорошо, что понедельник. У актеров выходной, людей в театре мало. Если бы это в другой день случилось, сейчас бы здесь такой шум стоял. Актеры — люди эмоциональные, несдержанные и нередко завистливые. Они бы друг друга подозревать стали и обвинять начали…
— Почему вы не сказали, что пили чай со сторожем? — неожиданным вопросом Крячко застал Лизу врасплох.
— Я не знала… Я не думала… — начала она сбивчиво. — Мне показалось это не важным.
— В данной ситуации мы решаем, что важно, а что нет, — Крячко даже изменился в лице. До этого излучающее добродушие, теперь оно выражало строгость и непреклонность. — Может быть, вы еще умолчали о каких-нибудь фактах, которые посчитали незначительными?
— Нет! Нет, я все рассказала! — уборщица так кричала, как будто ей зачитали смертный приговор. — Я ничего не видела! Ничего больше не было!
— Здравствуйте! Прошу прощения! Я спешил, но на дорогах жуткие пробки! Я выехал сразу, как только мне позвонили!
В дверь ворвался невысокий полный мужчина лет пятидесяти.