Литургика   ::   Красовицкая Мария Сергеевна

Естественно, Иерусалимский Устав вводился постепенно, в одной обители за другой, не везде сразу. Не везде он сразу объявлялся общеобязательным, в приказном порядке. Но к XIV в. он уже полностью утверждается на Руси. Однако и в Типиконе, и в службах мы встречаем следы действия Студийского Устава и следы путаницы, возникшей при переходе с одного устава на другой.

XVI и XVII вв. стали веками расцвета пышной обрядности. Распространились многочасовые колокольные звоны, торжественные крестные ходы, практиковались многочисленные молебны перед литургией, что, конечно, не может не вызывать некоторый перенос акцентов. Распространился «безобразный обычай многогласия», когда из-за обилия текстов и продолжительности службы одновременно в полный голос на разных клиросах могли вычитываться разные тексты. Так и говорится в памятниках: «один поп на одном клиросе поет один канон, другой одновременно — другой». Естественно, это забвение, попрание самого смысла нашего богослужения. Вы помните: «словесная служба». Какая же словесная служба, когда так совершается богослужение? Архиереям приходилось бороться с этим ужасным обычаем.

Возникновение книгопечатания поставило проблему «книжной справы» и возбудило споры по обрядовым вопросам, трагическим последствием которых явился раскол Русской Православной Церкви. В связи с этим нужно напомнить, что прежде, в XIV–ХV вв. на Руси перешли с одного типикона на другой, и этот переход, по словам проф.