Медитация. Первая и последняя свобода   ::   Раджниш Бхагаван Шри

Под «кроме того» я подразумеваю трансценденцию того и другого — и того, и другого, и ни того, и ни другого. Это окончательный парадокс.

Когда вы пребываете в уме, как вы можете петь? Ум порождает страдание, а из страдания не может возникнуть песня. Когда вы пребываете в уме, как вы можете танцевать? Да, вы можете совершать некие бессмысленные движения, называемые танцем, но разве это подлинный танец?

Только люди, подобные Мире, Кришне или Чайтанье, знают, что такое подлинный танец. Другие же знают только технику танца, но ничего переливающегося через край в них нет; их энергия пребывает в состоянии застоя. Люди, живущие умом, заключены в эго, а эго танцевать не способно. Оно может показать представление, но не танец.

Подлинный танец возможен только тогда, когда вы становитесь свидетелем. В этом случае вы настолько блаженны, что блаженство вас переполняет; это и есть танец. Блаженство поет, песня звучит сама собой. И наслаждаться жизнью вы можете только тогда, когда являетесь свидетелем.

Мне понятен ваш вопрос. Вас беспокоит то, что, став свидетелем, вы окажетесь всего-навсего зрителем жизни. Нет, быть зрителем — это одно, а быть свидетелем — это совершенно другое, качественно другое.

Зритель равнодушен, он скучает, он пребывает в своеобразном сне. Он не принимает участия в жизни. Он боится, он — трус. Он стоит на обочине дороги и смотрит, как живут другие.