JК
Мистерия Христа :: Аргивянин Фалес
Страница: 37 из 115Когда она наполнилась, Изида подошла ко мне.
— Пей, сын мой! Пей молоко твоей Матери!
И я выпил… Удар грома раздался в груди моей; грохот сотен тысяч Космосов пронёсся над головой моей, как будто бесконечно падал я в бездну, возносился к Завесе Огненной [70] . Когда я очнулся, то увидел над собой озабоченное, но ласковое лицо своего Учителя Гераклита.
— Встань, сын мой! Встань, новый Светоч Фиванского Святилища!
Фалес Аргивянин
IV . Беседа с Матерью Бога
Фалес Аргивянин — Эмпедоклу,
сыну Милеса Афинянина, —
о Премудрости Вечно Юной
Девы-Матери — радоваться!
В своё время, Эмпедокл, я не нашёл нужным сообщить тебе, что я не сразу покинул Палестину после того, как свидание в саду Магдалы наполнило сердце моё Холодом Великого Предведения.
Я, Фалес Аргивянин, чувствовал всем существом своим, что глубинные тайны сочетания Завесы Огненной с проявленным в Космосе бытием ещё не полностью усвоены моею Мудростью, что загадка явления Бога в образе человеческом не может быть постигнута мною, пока я не пойму Источника Жизни, явившего в бытии плоть Божественную, А постигнуть это я должен был, ибо понимал, что как ни страшен был Холод Великого Предведения, оледенивший моё мудрое сердце, но бездна Премудрости, лежавшая на моём космическом пути, должна была быть исследована полностью. Великий Посвящённый не мог остановиться на половине дороги.
— Пей, сын мой! Пей молоко твоей Матери!
И я выпил… Удар грома раздался в груди моей; грохот сотен тысяч Космосов пронёсся над головой моей, как будто бесконечно падал я в бездну, возносился к Завесе Огненной [70] . Когда я очнулся, то увидел над собой озабоченное, но ласковое лицо своего Учителя Гераклита.
— Встань, сын мой! Встань, новый Светоч Фиванского Святилища!
Фалес Аргивянин
IV . Беседа с Матерью Бога
Фалес Аргивянин — Эмпедоклу,
сыну Милеса Афинянина, —
о Премудрости Вечно Юной
Девы-Матери — радоваться!
В своё время, Эмпедокл, я не нашёл нужным сообщить тебе, что я не сразу покинул Палестину после того, как свидание в саду Магдалы наполнило сердце моё Холодом Великого Предведения.
Я, Фалес Аргивянин, чувствовал всем существом своим, что глубинные тайны сочетания Завесы Огненной с проявленным в Космосе бытием ещё не полностью усвоены моею Мудростью, что загадка явления Бога в образе человеческом не может быть постигнута мною, пока я не пойму Источника Жизни, явившего в бытии плоть Божественную, А постигнуть это я должен был, ибо понимал, что как ни страшен был Холод Великого Предведения, оледенивший моё мудрое сердце, но бездна Премудрости, лежавшая на моём космическом пути, должна была быть исследована полностью. Великий Посвящённый не мог остановиться на половине дороги.