Замыслил я побег   ::   Поляков Юрий

Сидевшая с ней рядом одноклассница (как, кстати, ее звали?) передала ему на перемене записку - всего-то два слова: "Эх ты, Башмак!" А от себя еще добавила, что Шурочке (новенькую звали Шурочкой - это точно!) Олег, оказывается, понравился с самого начала, и она всю четверть ждала, когда же он, недогадливый, к ней наконец подойдет...

- А чего же сама-то? - оторопел Башмаков.

- Ты плохо знаешь женщин! - расхохоталась одноклассница (как же ее все-таки звали?).

Однако, несмотря на этот жестокий детский урок и последующий душевный, а также плотский опыт, запросто знакомиться с девушками Башмаков так и не выучился, хотя теоретически отлично сознавал глупую элементарность этого нехитрого действа. Но на него неизбежно нападал какой-то фатальный столбняк, похожий на тот, какой испытываешь в детстве, стоя у доски и не умея из-за изнурительного внутреннего упрямства ответить вызубренный урок. И если бы не Слабинзон, мастер съема и виртуоз охмуряжа, со своей будущей женой в тот день Олег никогда бы не познакомился.

- Кто такие? Почему не знаю?! - грозно спросил Слабинзон, выскочив из-за куста и заступив дорогу шедшим по аллее подружкам.

По Москве как раз гулял слух об очередном маньяке, надругательски убивавшем исключительно женщин в красном.

- А вы кто? - робко поинтересовалась бойкая обычно Ирка Фонарева, одетая, как на грех, в бордовую юбку.

- Мы аборигены. Мы тут живем. Меня зовут Борис, а это мой друг Олег Тапочкин! - сообщил Слабинзон.

- Какая смешная фамилия! - прыснули подружки, решив, видимо, что маньяков со смешными фамилиями не бывает.

- А отчество у него еще смешнее!

- Какое же?

- Тунеядыч!

- Да-а? - девушки глянули на Олега точно на заспиртованного уродца.