JК
Часы для мистера Келли :: Вайнеры Братья
Страница: 179 из 203Но теперьуже поздно рассуждать.
-- Все ясно? -- переспросил Шарапов. -- Пошли!
Снова ударил гром. Шарапов легонько хлопнул Тихонова ладонью по спине, и из мокрого пиджака в брюки ливанула вода.
-- Давай, Стас. Ты счастливчик, я верю...
Дождь взъярился, как будто мстил за весь иссушающий знойный день, который начался когда-то очень давно и все еще не кончился, и конца ему не было видно, и будет длиться он, наверное, вечно.
Стас пошел через стену дождя и заорал Савельеву во весь голос, потому что вокруг все равно шумело, трещало и ревело:
-- Не торопи-ись смотри! Прыгнете, когда кри-икну!
До дома было сто шагов. И Тихонов прибавил шагу, чтобы быстрее дойти и не думать о том, что болит где-то в груди и что Крот будет из темноты стрелять, гад, как в тире. И почему-то не было звенящего внутри напряжения, как в парикмахерской, когда говорил с Лизой, а в голове продолжала обращаться вокруг невидимой оси одна мысль: "Возьмем, возьмем, возьмем! Не убьет, не убьет, не убьет!" Потом подумал: "А почему их надо живьем, гадов, брать, когда, они в тебя стреляют?" Махнул оперативникам рукой и, нагнувшись, пробежал к крыльцу через палисадник. Тяжело топотнул вслед Качанов, и неслышной тенью скользнула собака. "Тише",-- зло шепнул Тихонов, оступился в глинистую лужу и подумал некстати: "Пропали мои итальянские мокасы". Грохнуло наверху с такой силой, что у Тихонова зазвенело в ушах.
-- Все ясно? -- переспросил Шарапов. -- Пошли!
Снова ударил гром. Шарапов легонько хлопнул Тихонова ладонью по спине, и из мокрого пиджака в брюки ливанула вода.
-- Давай, Стас. Ты счастливчик, я верю...
Дождь взъярился, как будто мстил за весь иссушающий знойный день, который начался когда-то очень давно и все еще не кончился, и конца ему не было видно, и будет длиться он, наверное, вечно.
Стас пошел через стену дождя и заорал Савельеву во весь голос, потому что вокруг все равно шумело, трещало и ревело:
-- Не торопи-ись смотри! Прыгнете, когда кри-икну!
До дома было сто шагов. И Тихонов прибавил шагу, чтобы быстрее дойти и не думать о том, что болит где-то в груди и что Крот будет из темноты стрелять, гад, как в тире. И почему-то не было звенящего внутри напряжения, как в парикмахерской, когда говорил с Лизой, а в голове продолжала обращаться вокруг невидимой оси одна мысль: "Возьмем, возьмем, возьмем! Не убьет, не убьет, не убьет!" Потом подумал: "А почему их надо живьем, гадов, брать, когда, они в тебя стреляют?" Махнул оперативникам рукой и, нагнувшись, пробежал к крыльцу через палисадник. Тяжело топотнул вслед Качанов, и неслышной тенью скользнула собака. "Тише",-- зло шепнул Тихонов, оступился в глинистую лужу и подумал некстати: "Пропали мои итальянские мокасы". Грохнуло наверху с такой силой, что у Тихонова зазвенело в ушах.