JК
Часы для мистера Келли :: Вайнеры Братья
Страница: 30 из 203На то он и Балашов! Он сумеет то, что недоступно пока еще всей гидро-метеослужбе! Он умеет не только заранее замечать грозящие ему тучи, но и вовремя их разгонять...
На то он и вел годы, бесконечные годы, эту незатухающую, тайную, невидимую войну с ненавистным ему строем. Один - против огромного мира, который и не знал, что с ним воюет Балашов. Но он воевал грамотно и аккуратно, жадно вырывая свой кус каждый раз, как только это удавалось. И до сих пор удавалось! До сих пор это было целью его крошечных тайных побед. Засыпались "великие" деятели подпольного бизнеса; прокурор требовал строгого наказания для валютчиков; перегнувшись через барьер, советовались с адвокатами стриженные наголо "трикотажные миллионеры"; заложив руки за спину, уходили из зала суда под конвоем пойманные за руку взяточники. Балашов же бывал -- очень редко -- в этих залах всегда только зрителем. Компаньоны -- жалкие, напуганные, растерянные -- напрасно пытались поймать его поддерживающий взгляд или получить ободряющую записку -- они уже для него умерли. И заходил он сюда не из боязни, что они начнут болтать, -- он знал, что их языки крепко связаны страхом. И не жалость звала его сюда. Он приходил, чтобы лишний раз продумать и понять: где и когда была ими сделана ошибка? И этих ошибок он не повторял.
Он был один против ненавистного ему строя. Среди людей этого строя у него не могло быть друзей, а своим он не доверял, не уважал их и рассматривал только как вещи разового пользования. Никогда в новые дела он не брал старых своих людей.
На то он и вел годы, бесконечные годы, эту незатухающую, тайную, невидимую войну с ненавистным ему строем. Один - против огромного мира, который и не знал, что с ним воюет Балашов. Но он воевал грамотно и аккуратно, жадно вырывая свой кус каждый раз, как только это удавалось. И до сих пор удавалось! До сих пор это было целью его крошечных тайных побед. Засыпались "великие" деятели подпольного бизнеса; прокурор требовал строгого наказания для валютчиков; перегнувшись через барьер, советовались с адвокатами стриженные наголо "трикотажные миллионеры"; заложив руки за спину, уходили из зала суда под конвоем пойманные за руку взяточники. Балашов же бывал -- очень редко -- в этих залах всегда только зрителем. Компаньоны -- жалкие, напуганные, растерянные -- напрасно пытались поймать его поддерживающий взгляд или получить ободряющую записку -- они уже для него умерли. И заходил он сюда не из боязни, что они начнут болтать, -- он знал, что их языки крепко связаны страхом. И не жалость звала его сюда. Он приходил, чтобы лишний раз продумать и понять: где и когда была ими сделана ошибка? И этих ошибок он не повторял.
Он был один против ненавистного ему строя. Среди людей этого строя у него не могло быть друзей, а своим он не доверял, не уважал их и рассматривал только как вещи разового пользования. Никогда в новые дела он не брал старых своих людей.