Страница:
96 из 203
Перед самым поездом пошли вместе в сортир, отняли у фраера билет и деньги, а еготам заперли...
-- Ты, что ли, ехал?
-- Может, я, а может, не я. Неважно. Смекаешь?
-- Бродяги -- это мы. Только Виктор Михалыч не фраер. Его в сортире не запрешь. Да и скажу тебе по-честному, нет мне резона с ним расставаться. Умнеющий человек!
-- А если он сам с тобой вдруг расстанется? Возьмет вот так, в одночасье, и рожей об забор...
Джага выпил еще стакан, сморщился, махнул рукой:
-- Пускай его! Кое-какую денежку я себе сбил, независимость имею.
Крот смерил его презрительным взглядом, с издевкой протянул:
-- Независимость! Бо-ольшой ты человек стал! Раньше вон какой был, -он показал рукой на уровне табуретки, -- а теперь как поднялся! -- и Крот приподнял ладонь сантиметров на пять.
-- Геночка, родной, ты меня с собой не равняй. Ты молодой, здоровый, девки тебя любят, тебе жить красиво охота, денег много надо. А мне зачем? На бабах я крест поставил. Старею...
-- Да ладно уж прибедняться! Деньги ему не нужны! Тоже мне Христос-бессребреник отыскался. Дал бы лучше чего-нибудь пожрать.
-- Ей-ей, кроме того, что на столе, ничего нет. Я же ведь, почитай, дома никогда не ем... Крот зло усмехнулся:
-- Что, только закусываешь?
-- Точно, точно, Геночка, -- Джага выпил еще стакан и облизнулся красным, длинным, как у овчарки, языком.
Крот посмотрел на него с отвращением. Встал, судорожно вздохнул:
-- Ох, тяжело, душа вспотела!
-- Ты пойди освежись, -- ласково посоветовал Джага.
|< Пред. 94 95 96 97 98 След. >|