JК
Пути Русского Богословия. Часть II :: Флоровский Прот. Георгий
Страница: 90 из 540Даже слова у них невольно оказывались одинаковые…
Страхов [ 37 ] остроумно называл эти годы сразу после Крымской кампании временем «воздушной революции». «То был чад молодости, который зовется любовью», говорит Шелгунов. [ 38 ] «То было состояние влюбленных перед свадьбою», говорит Гиляров-Платонов. «Метались, словно в любовном чаду», вспоминает Стасов. «Я помню это время. Это, действительно, был какой-то рассвет, какая-то умственная весна. Это был порыв, ничем не удержимый». Так вспоминает о тех годах и Конст. Леонтьев [ 39 ]…
Такому согласию и созвучию современников нужно верить…
«В том, что после Севастополя все очнулись, все стали думать и всеми овладело критическое настроение, и заключается разгадка мистического секрета 60-х годов. Это было удивительное время, — время, когда всякий захотел думать, читать и учиться, и когда каждый , у кого что-нибудь было за душой, хотел высказать это громко…»
Шелгунов в таком описании дает почувствовать все своеобразие тогдашнего сдвига. Это был всеобщий сдвиг . В «замечательные десятилетия» этого еще не было. Как говорил Герцен в «Былом и Думах», «тридцать лет тому назад, Россия будущего существовала исключительно между несколькими мальчиками, только что вышедшими из детства ». «Общественным» и широким движение становится только позже, только в эти, в «Шестидесятые» годы…
Новое движение предваряется отрицанием …
Действительный смысл тогдашнего так называемого « нигилизма » не в том только заключается, что рвали с устаревшими традициями и отвергали или разрушали обветшавший быт.
Страхов [ 37 ] остроумно называл эти годы сразу после Крымской кампании временем «воздушной революции». «То был чад молодости, который зовется любовью», говорит Шелгунов. [ 38 ] «То было состояние влюбленных перед свадьбою», говорит Гиляров-Платонов. «Метались, словно в любовном чаду», вспоминает Стасов. «Я помню это время. Это, действительно, был какой-то рассвет, какая-то умственная весна. Это был порыв, ничем не удержимый». Так вспоминает о тех годах и Конст. Леонтьев [ 39 ]…
Такому согласию и созвучию современников нужно верить…
«В том, что после Севастополя все очнулись, все стали думать и всеми овладело критическое настроение, и заключается разгадка мистического секрета 60-х годов. Это было удивительное время, — время, когда всякий захотел думать, читать и учиться, и когда каждый , у кого что-нибудь было за душой, хотел высказать это громко…»
Шелгунов в таком описании дает почувствовать все своеобразие тогдашнего сдвига. Это был всеобщий сдвиг . В «замечательные десятилетия» этого еще не было. Как говорил Герцен в «Былом и Думах», «тридцать лет тому назад, Россия будущего существовала исключительно между несколькими мальчиками, только что вышедшими из детства ». «Общественным» и широким движение становится только позже, только в эти, в «Шестидесятые» годы…
Новое движение предваряется отрицанием …
Действительный смысл тогдашнего так называемого « нигилизма » не в том только заключается, что рвали с устаревшими традициями и отвергали или разрушали обветшавший быт.