Завещание Колумба   ::   Вайнеры Братья

В трубке засипело, чавкнуло, и далекий, измятый помехами голос вполз в ухо настырно и щекотно.

- Тихонов? Это ты, Стас? Стас, это ты? Это Лариса с тобой говорит.

- Кто? Какая Лариса?

- Лариса! Коростылева! Николая Ивановича дочь. - И сквозь треск и писк в проводах, сквозь скрипучий шорох мембраны я услышал плач.

- Откуда ты? что случилось? Алло, ты меня слышишь?

- Я из Рузаева. Папа умер. Прошу тебя. - И снова плач, издерганный помехами, стер все слова.

- От чего? Почему умер? - растерянно и бессмысленно спросил я, как будто сейчас имело значение, от чего мог умереть человек семидесяти трех лет.

- Инфаркт... Его убили... Приезжай, если можешь.

Забились, забубнили в трубке гудки отбоя - разрыв связи, конец разговора, окончательно лопнула истончившаяся нить моего сна, я проснулся совсем и понял: старик Коростылев умер, и сердце сжалось тревожно и больно.

И горечь от потери одного из немногих дорогих мне людей еще не проникла глубоко, она плавала на поверхности сознания желтой пеной досады, острой раздраженности на прерванный неповторимый сон, на дурную весть спозаранку, на то, что субботнее утро покоя и отдыха сразу же затянулось грозной пеленой неприятности и испуга.

Я не ощутил потери. Я еще не проснулся. Я не понял, что старик Коростылев умер. Я еще жил в своем волшебном сне, твердо зная, что обладаю сверхъестественной силой двигать и поднимать любые предметы энергией своей души, мощью взгляда, напряжением ума. Я еще был наделен гипнотической властью телекинеза.