JК
Загадочные явления :: Резько И.
Страница: 148 из 457А между тем их разделяло расстояние в 20-25 километров.
МУЗЫКА И СМЕРТЬ
Весной 1963 г. супруги Сьюэль похоронили свою маленькую дочь Лили. Вот что пишет мать умершей: "Незадолго до смерти нашей Лили мой муж, я и наш маленький сын сидели в комнате больной и старались ее развлечь. Неожиданно наше внимание было привлечено звуками музыки, которая раздавалась как будто в углу комнаты и напоминала арфу. "Слышишь музыку, Лили?" – спросила я, но, к нашему удивлению, она ответила: "Нет". Звуки, между тем, все росли и, наконец, наполнили всю комнату, не уступая по силе полному тону органа; затем они стали удаляться – как будто играющие спускались с лестницы – и, наконец, умолкли. Старшая наша дочь была в это время в кладовой, а служанка на кухне, т. е. двумя этажами ниже нас, и, тем не менее, обе они также слышали музыку и говорили о ней друг с другом. Это случилось около четырех часов дня.
На другой день было воскресенье; в комнате больной, кроме моего мужа, сидели две гостьи: одна наша родственница и прежняя няня Лили. В тот же самый час, что и накануне, опять раздались те же звуки, и все слышали их, в том числе и я, занятая в кухне приготовлением молочного кушанья для больной. На следующий день музыки не было, но во вторник, опять в то же время, она возобновилась, и в этот же день ребенок наш умер. Ни один инструмент не способен издавать в человеческих руках тех нежных, жалобных звуков, которые нам троекратно пришлось слышать.
МУЗЫКА И СМЕРТЬ
Весной 1963 г. супруги Сьюэль похоронили свою маленькую дочь Лили. Вот что пишет мать умершей: "Незадолго до смерти нашей Лили мой муж, я и наш маленький сын сидели в комнате больной и старались ее развлечь. Неожиданно наше внимание было привлечено звуками музыки, которая раздавалась как будто в углу комнаты и напоминала арфу. "Слышишь музыку, Лили?" – спросила я, но, к нашему удивлению, она ответила: "Нет". Звуки, между тем, все росли и, наконец, наполнили всю комнату, не уступая по силе полному тону органа; затем они стали удаляться – как будто играющие спускались с лестницы – и, наконец, умолкли. Старшая наша дочь была в это время в кладовой, а служанка на кухне, т. е. двумя этажами ниже нас, и, тем не менее, обе они также слышали музыку и говорили о ней друг с другом. Это случилось около четырех часов дня.
На другой день было воскресенье; в комнате больной, кроме моего мужа, сидели две гостьи: одна наша родственница и прежняя няня Лили. В тот же самый час, что и накануне, опять раздались те же звуки, и все слышали их, в том числе и я, занятая в кухне приготовлением молочного кушанья для больной. На следующий день музыки не было, но во вторник, опять в то же время, она возобновилась, и в этот же день ребенок наш умер. Ни один инструмент не способен издавать в человеческих руках тех нежных, жалобных звуков, которые нам троекратно пришлось слышать.