Чеченский разлом   ::   Щелоков Александр

— Да сядь ты! — Сергиенко явно раздражало что Кашлев возвышался над ним. Министр всегда болезненно ощущал недостатки своего роста и с трудом терпел в своем окружении тех, кто возвышался над ним. — Ты всерьез веришь, что тебя он выслушает? А если и выслушает, ты, только честно, знаешь разницу между оргазмом и маразмом? Да не делай удивленных глаз: объяснять не буду. Если заинтересовало, прикажи второму управлению подготовить тебе справку. Они разъяснят.

— Хорошо, что делать с маразмом?

Сергиенко пожал плечами и погоны на плечах приподнялись как крылышки у орленка, которому не суждено опериться и стать орлом.

— Претензии не ко мне, Не я отвечаю за то, что у нас такая конституция, такие избиратели и такие государственные мужи…

— Хорошо, тогда я попробую прорваться на прием один.

— Это ультиматум?

— Нет, это попытка застраховать политиков от ошибок, которые могут сделать армию неуправляемой.

Сергиенко встал.

— Хорошо, если ты так ставишь вопрос, пойдем вместе. Только учти, надо подготовить материалы ещё на два-три вопроса. Чтобы наш доклад не прозвучал вызовом.

— Как прикажете.

Патрик Бадришвили родился в Тбилиси на Авлабаре в тихой семье грузинского еврея. В детстве это был робкий и незаметный мальчик, который чувствовал свою отчужденность и небрежение к себе буйной ватаги дворовых приятелей. Отец — правоверный иудей по закону предков сделал сыну обрезание и эта мелкая казалось бы деталь оказалась сразу замеченной сверстниками.