Matador поневоле   ::   Ривера Луис

Рафи еще долго лежал с открытыми глазами, прежде чем сон накрыл его тяжелым и душным покрывалом.

Ни долгий сон, ни вчерашний разговор с хозяином не смогли развеять тучи на душе у Рафи. Он проснулся с тяжелым сердцем и гудящей головой, будто после ночной попойки. И без всякого желания выходить сегодня на арену. Впервые с ним было такое. Даже тогда, после того, как бык по кличке Масть распорол ему бедро, и через неделю Рафи пришлось выступать снова, хотя кровь сочилась через повязку, даже тогда, проснувшись утром и почти не чувствуя ногу, он жаждал выйти на бой. И вышел. И тот бой стал одним из его лучших боев. Никто из зрителей даже не догадался, что матадор выступает с открытой раной. Об этом знали только артисты труппы. А Вероника порвала тогда свои любимые бусы, глядя на то, как Рафи раз за разом уводит торо в сторону здоровой ноги, сжимая побелевшие губы.

Но это было тогда. Сейчас Рафи не мог узнать сам себя. Его ожидала тяжелая, малоприятная работа. Не коррида, а простое забивание быка на мясобойне. Такое вот было у него чувство. Оно было настолько непривычным, что все утро Рафи провел в своей комнатушке, даже не выйдя в общий зал на завтрак, пытаясь справиться с этим гнетущим чувством.

Около полудня к нему заглянула Вероника.

— Как ты, матадор? — спросила она.

В ее голосе промелькнула тревога. Она раньше никогда не видела юношу таким подавленным. Он сидел на краю постели, опустив плечи и теребя в руках полотно мулеты.