JК
Земля войны :: Латынина Юлия Леонидовна
Страница: 34 из 135Один чеченец на встречу с президентом приволок даже ДШК и так и держал его на коленях все время разговора. Вообще, было заметно, что все чеченцы очень хорошо подготовлены к войне. Каждый чеченец начинал свое выступление фразой: «Мой элитный спецназ готов хоть завтра отбить Сухуми». А потом его перебивал другой чеченец и говорил: «А мой суперэлитный суперспецназ сделает это сегодня». А потом вставал третий и говорил: «Пока вы тут болтаете, мои люди только что позвонили мне, что они уже отбили Сухуми и выступают на Кутаиси!»
Дудаев на это только морщился и рисовал на бумаге.
Джамалудин был наблюдательный человек, и он сделал из этого вывод, что Дудаеву не очень-то хочется посылать чеченцев в Абхазию. Потом уже ему объяснили, что у Дудаева была дружба с грузинскими властями. Еще Джамалудин заметил, что Дудаев не очень-то может указывать своим командирам, что делать. Если он начнет ими командовать, то они, пожалуй, вместо Сухуми возьмут Грозный.
Во время встречи Джамалудин обратил внимание на молодого чеченца. Ему было года двадцать три или двадцать четыре, и у него было смуглое ястребиное лицо со слегка скошенным лбом и необычного цвета глаза: совершенно черные, они казались чуть светлей из-за плавающих возле самого зрачка красных искр. Он был гибкий и хлесткий, как скрученный моток проволоки, и он молчал, когда выступали все командиры спецназов и суперспецназов. Возможно, он молчал потому, что он был самый молодой на этом совещании, не считая Джамалудина.
Дудаев на это только морщился и рисовал на бумаге.
Джамалудин был наблюдательный человек, и он сделал из этого вывод, что Дудаеву не очень-то хочется посылать чеченцев в Абхазию. Потом уже ему объяснили, что у Дудаева была дружба с грузинскими властями. Еще Джамалудин заметил, что Дудаев не очень-то может указывать своим командирам, что делать. Если он начнет ими командовать, то они, пожалуй, вместо Сухуми возьмут Грозный.
Во время встречи Джамалудин обратил внимание на молодого чеченца. Ему было года двадцать три или двадцать четыре, и у него было смуглое ястребиное лицо со слегка скошенным лбом и необычного цвета глаза: совершенно черные, они казались чуть светлей из-за плавающих возле самого зрачка красных искр. Он был гибкий и хлесткий, как скрученный моток проволоки, и он молчал, когда выступали все командиры спецназов и суперспецназов. Возможно, он молчал потому, что он был самый молодой на этом совещании, не считая Джамалудина.