Жалость унижает ментов и бандитов   ::   Словин Леонид

- Не могу! Ничего нет! Одна пошла к Качану, другая у морга с матерью Кузанковой. Еще в вытрезвителе...

- А патрульная?!

- Взял Авгуров. Начальник ему разрешил.

- Епонский бог!.. - Он выругался. - Что у них - своих машин нет в Управлении? Взял там, где она нужнее - на земле?!

- Это ты у меня спрашиваешь?!

Снова начались звонки.

- Слушаю... - Дежурный вернулся в образ.

Игумнов на секунду отвлек его:

- И далеко он?

- Авгуров? В Шереметьево... - Дежурный закрыл трубку ладонью, поднял глаза на стенные часы. - Смотри. Сейчас как раз электричка... Потом долго не будет. Советую. До Коломенского, а там - через жилой массив и на Старо-Каширское... Там и Седьмая, и Онкоцентр. Рукой подать... Быстрее всего!

АВГУРОВА

Об Авгуровой в Аэропорту явно забыли.

Комната, в которой она находилась, была небольшим учебным классом милиционеры проводили в нем свои собрания, вывешивали стенгазеты.

Где-то за стеной работал телевизор, передавали "Дневник Съезда", передачу вслед уже закрывшемуся собранию. Ораторов то и дела прерывали аплодисментами.

" Заключительное слово..."

Домой позвонить не удалось - телефон в помещении отсутствовал.

Авгурова смотрела на взлетное поле за окном - мерзлое, пустое, как весь этот день. Даже через стекло чувствовался знобкий безотвязный ветер.

Попрежнему было темно.

В голову лезли никчемные в ее положении мысли.

В прошлом она не раз жалела, что не оставила себе фамилию первого своего мужа. А точнее его отца. Свекра.