Жар сумрачной стали   ::   Кук Глен

Или притворялся. Или помер. Грудь не колышется… Летаргический сон? Тогда понятно, почему он почти не меняется. Я слыхал, в летаргическом сне человек не стареет.

Должно быть, гамак с оливы не снимали: как повесили, так и висит. Поутру ветки заслоняли солнце, но сейчас оно светило Мед форду прямо в лицо, морщинистое, как печеное яблоко. Седые патлы зачесаны назад и собраны в хвост; распустить их, так до костлявых лодыжек достанут. Одежда штопаная, но чистая. Грязнулей Медфорд Шейл не был никогда.

– Шейл думает, ты бесталанный молодой нахал, и говорить не умеешь. Вместо тебя твое чучело болтает. – Губы Шейла едва шевелились. Может, это не он говорит, а кто-то из неведомого далека использует его как рупор? – Жену себе нашел?

– Рад видеть тебя в добром здравии, дядя Медфорд. Некогда было.

Любой другой старик в «Райских вратах» подмигнул бы, ткнул бы в бок: мол, гуляй, пока молодой. А Медфорд Шейл процедил:

– Ты, часом, не гомик? У нас в семье отродясь таких не бывало. Чего вырядился, будто шлюха подзаборная?

Всем родственникам Шейла известно: что бы ты ни сделал, он всегда найдет повод придраться. Поэтому наиболее чувствительные из родичей его и не навещали. Даже те, кого обычно попрекали тролльей шкурой. Иными словами, приходил один я.

– И минутки выкроить не можешь, чтоб родного дядю навестить. Ишь, занятой выискался!

– Именно так, дядюшка.