Чеченский транзит   ::   Пономаренко Николай

Все равно последний. Зачем нужен свидетель? Кивнул и с помутненным сознанием вышел. Последний выстрел...

Абдулла сидел в кресле, приходя в себя. Игорь, как прилепленный, все стоял, прислонясь к косяку. Странно, но он не ощущал ни тошноты, ни боязни. Ему было не жалко убитых - настолько сильна его ненависть к тем, кто мучил. Зароб осмотрел тела. Все мертвы.

Только теперь подступило ощущение опасности и понимание содеянного. В горячке не осознавалось. Это были люди, их противники. Или они или... Абдулла резко встал, прогоняя мысли.

- Что стоите? Заворачивайте всех, плотно, чтоб в машину уместились. И чтобы крови сверху не было!

Те, с кем недавно велся разговор, кто что-то требовал и просил, кто строил планы на будущее, кто утром уходил из дома, надеясь вернуться, теперь были тяжелыми и скользкими телами.

- Плотнее, плотнее заворачивайте. Игорь, ты не видишь, у этого рука торчит!

Они уже не имели имен. Ни Славика, ни Мишани... Только тела. Была проблема с веревками.

- Чем их перевязать? Надо было веревки купить!

- Ты же не сказал. Только о дермантине. Откуда я знал, что вы их это...

- А я откуда знал?!

Порвали кусок материала на полосы, упаковали. Пол чистый, зато стена! Некоторые художники экспериментировали - в определенном настроении швыряли краски на холст. Воспринимающий такое искусство должен был ощущать это настроение, исходящее от брызг и кусков налипшей краски.