JК
Жди меня :: Воронин Андрей
Страница: 389 из 452Она никогда не видела Огинского таким, и значит, он никак не мог присниться ей в подобном нелепом виде – в каком-то невообразимом, воняющем мокрой псиной зипуне, в бабьем платке поверх шелкового цилиндра, с густо облепленными снегом, бессильно повисшими книзу усами и обветренными, мокрыми от талой воды, ввалившимися от усталости щеками.
– Вашими молитвами, – сухо ответила она, незаметно запуская правую руку под медвежий полог и нашаривая подле себя рукоятку пистолета. – Ваши упражнения в эпистолярном жанре дали, наконец, долгожданные плоды.
– Вы изволите говорить загадками, – сказал пан Кшиштоф, но глаза его при этом предательски вильнули. – Увы, я не в состоянии вас понять, княжна.
– Сейчас поймете, – пообещала Мария Андреевна, осторожно взводя большим пальцем тугой курок пистолета. – Сейчас...
Вторая дверца кареты вдруг открылась, впустив внутрь порыв ледяного ветра пополам со снегом. Вместе с этими климатическими явлениями в карету проникло какое-то изможденное, обросшее клочковатой нечистой бородой, крайне подозрительное и при этом смутно знакомое лицо.
– Полно, принцесса, – сказало это лицо до боли знакомым голосом. Несмотря на совершенно разбойничий вид, выражалось лицо на чистейшем французском языке. – Не вздумайте пугать Огинского пистолетом. Не надо этого делать, умоляю! Он у нас и без того никогда не числился в храбрецах, так не доводите же беднягу до заикания!
– Игнат! – крикнула княжна.
– Вашими молитвами, – сухо ответила она, незаметно запуская правую руку под медвежий полог и нашаривая подле себя рукоятку пистолета. – Ваши упражнения в эпистолярном жанре дали, наконец, долгожданные плоды.
– Вы изволите говорить загадками, – сказал пан Кшиштоф, но глаза его при этом предательски вильнули. – Увы, я не в состоянии вас понять, княжна.
– Сейчас поймете, – пообещала Мария Андреевна, осторожно взводя большим пальцем тугой курок пистолета. – Сейчас...
Вторая дверца кареты вдруг открылась, впустив внутрь порыв ледяного ветра пополам со снегом. Вместе с этими климатическими явлениями в карету проникло какое-то изможденное, обросшее клочковатой нечистой бородой, крайне подозрительное и при этом смутно знакомое лицо.
– Полно, принцесса, – сказало это лицо до боли знакомым голосом. Несмотря на совершенно разбойничий вид, выражалось лицо на чистейшем французском языке. – Не вздумайте пугать Огинского пистолетом. Не надо этого делать, умоляю! Он у нас и без того никогда не числился в храбрецах, так не доводите же беднягу до заикания!
– Игнат! – крикнула княжна.